087

Тополь сбросил пушистые серьги.
В синий пруд опрокинулась высь.
Словно свечи пасхальные в церкви,
На каштане соцветья зажглись.

Мне никто не навязывал веры
И смиренных молитв не шептал.
Азиатское солнце без меры
Накаляло бесстрастный металл.

Ветер пробовал голос сквозь щели,
Рокотала тугая струя,
И каштаны приглушенно пели,
Дни и ночи листвой шевеля.

Шмель гудел мне о чем-то секретном,
И пиликали зло комары.
Бубенцами звеня о заветном,
Рвались ввысь голоса детворы.

В полночь вслушаюсь, снова и снова
Различаю звучания в ней,—
От великого русского слова
И в беде становлюсь я сильней.