186

Ночь за ночью до ранней зари
Одержимо горят фонари,
Воды шепчут, деревья шуршат,
И беспечные ветры блажат.

Сколько раз, открывая окно,
Этот лунный я видела сад.
Как ни сетуй, теперь все равно
Никогда не вернуться назад.

Я по лунной дорожке пойду, —
Средь соцветий найду резеду,
Ароматом ее подышу
И, как раньше, бывало, спрошу:

«Что так скромно цветешь, резеда?
Где твоя голубая звезда?
Где любовь твоя? Где красота?
И заветной мечты высота?

Наше солнышко всходит не зря,
Всем тепло и надежды даря.
Но ведь счастье не только в красе!
И красавцы счастливы не все!

Кто твой запах вдохнет, резеда, —
Тот запомнит тебя навсегда!»

187

Горит, горит моя душа.
Хожу по лезвию ножа.
Все вспоминается о том —
Как рыбы воздух ловят ртом,
Как лось затравленный бежит,
Как на листве роса дрожит.
Как много раз слыхала я
Пречистый голос соловья
И сиротливых ласточат,
И за решеткою волчат.
В душе наслаивалась грусть.
Необоснованная пусть.
Но солнце всходит с торжеством
Великолепным божеством —
Ночной цветок позолотит.
Проступки малые простит.
И снова посветлеет явь, —
Бросаешься с разбега вплавь.
Руками разведешь беду,
С корнями вырвешь лебеду.
И мир людей, и мир зверей
Тебе покажется добрей.

188

Жизнь — скульптор. Создавать спеша,
Художник лепит существа из глины —
Характеры, достоинства и вины
В свои создания вложа.

За каждым преступлением стоит
Преступников шеренга неподсудных,
Боль унижений и причин подспудных,
Порою безобиднейших на вид.

Разрушить город — нужен только день, —
Построить — годы, иногда столетья.
Деревья тратят силы на соцветья
И все-таки отбрасывают тень.

А человек, как будто плод, —
Здоровый плод или червивый,
Уродливый или красивый,
Родной душой иль антипод.

Заглядываю я в глаза,
Все в них таинственно и чудно,
И очень горестно и трудно,
Когда оправдывать нельзя.

189

Земная ось, земная ось,
Мне пережить сто бед пришлось,
Как нищенке, любви просить,
Боль отречения сносить,
По-детски верить в миражи
И утопать в трясине лжи.
Я, как никто, понять могла
Томленье пленного щегла,
И слезы ив, и сны берез,
И горе увядавших роз.
Скрипит, скрипит земная ось,
Недаром есть на свете злость.
Идут осенние дожди,
И очень грустно от вражды…
Но жизнь, как чародей, щедра.
В ней сила вечного ядра,
В ней журавли, цветы, поля —
Тяжеловесна мать-земля.
Она живет, она дарит,
О бесконечном говорит.
Чисты мерцанья вешних рос.
Скрипит, скрипит земная ось…

190

Через месяц придет весна
И откроет текучесть рек.
А ко мне, когда я одна,
Ходит выдуманный человек.

Он вчера лишь в окно стучал,
Грязным ногтем ледок разбил.
Туповатым углом плеча
Целый город на миг закрыл.

Он шептал мне: «Открой — войду.
Знаешь, скоро начнет светать, —
Все равно нет числа в году,
Чтоб тебе с нетерпеньем ждать!»

Я хотела уйти—сбежать.
Дверь скрипучую затворить, —
У квартального рубежа
С первым встречным заговорить.

И нелепо ему сказать
О двулапом гранитном льве,
И что надо мне отыскать
Дом, которого нет в Москве.

Там короткие вечера
И назойливых чисел нет —
Там мне скажут, что спать пора, —
Как бывало в двенадцать лет.

191

Рогатки вечны. Через сто веков
Мальчишки будут мастерить рогатки.
Бумажных змеев выше облаков
Пускать, ликуя, прыгать без оглядки
В холодные объятия воды,
И сабель деревянных рукоятки
Обтесывать, не ведая беды.

А сколько раз ждала я от судьбы
С наивностью ребячьей откровений!
Ведь дали так невинно голубы,
И горестную быстроту мгновений
Не замечаешь смолоду всегда.
В начале человеческой тропы
Горит неугасимая звезда.

И тянешься к ней. Каждая весна
Становится тревожным ожиданьем,
Мелодия прекрасна и звучна —
А иногда становится страданьем.
Природа непреклонна и дерзка,
И, как сама вселенная, вечна
По радости общения тоска.

192

За несбыточной надеждой
Я сегодня не хожу.
За осиновой одеждой
Грустной осенью слежу.

Засыпать пора настала —
Ветры хлесткие наглы.
Обнажаются устало
Безучастные стволы.

Но пока я видеть буду,
Буду чувствовать пока
Солнца медную полуду
И дыханье ветерка,

Ржавь осеннюю и лужи,
Копья тонкие лучей,
Чистых радуг полукружья,
Свет каштановых свечей —

Все мне будет сердцу близко,
В каждой боли боль моя.
Под величественным диском
Нагляделась вдоволь я.

193

Опять кружит меня земля,
Опять кружат меня дороги,
Кибитки, клейма, вензеля
И горизонт зовет широкий.
Пойду, а может, полечу,
Чтоб все познать, заметить, взвесить,
Найти в овраге алычу.
Воздушный змей в степи повесить.
Опять смотреть во все глаза,
Впивать душой красу земную.
Ведь даже эти небеса
Я к юности своей ревную.
И все мне кажется, не так
Любила я, не так смотрела,
Луны начищенный пятак
Своим дыханьем не согрела,
Не приголубила ветлу,
Ногою подорожник смяла,
Янтарь сменила на смолу,
Цветущих лип не обнимала.
Чимгана голубой дымок
Мне доброй не служил приметой —
Мне просто было невдомек,
Что потерять могу все это.

194

Версты, вездеходы, перевалы —
Не закрыться в маленьком мирке.
Может быть, я вовсе не бывала
Ласковою девочкой в Мерке.

Может, я родилась умудренной,
С горечью недетскою в душе,
Из противоречий сотворенной,
К грубости готовая уже.

Говорят в народе: — Все проходит —
Горести, и боли, и тоска.
Ветры среди ночи колобродят,
А дорога зимняя скользка.

Все проходит! —Как же я забуду
Вешних очертания вершин,
Молодость уже не раздобуду,
Не разглажу черточки морщин.

Где-то мерно цокают копыта,
Холодно в промозглом феврале, —
Все равно ведь каждая обида
Оставляет знаки на челе.